Николай Бобкин



19 мая состоятся выборы президента Исламской Республики Иран. На этот пост претендуют шесть человек: действующий президент Хасан Роухани, бывший генпрокурор аятолла Ибрахим Раиси, первый вице-президент Исхак Джахангири, мэр Тегерана Мохаммад Багер Галибаф и два бывших члена правительства – экс-министр культуры и исламской ориентации Мустафа Ага Мирсалим и экс-министр промышленности Мустафа Хашеми Таба. В случае если 19 мая ни один из кандидатов не наберёт 50% голосов плюс один голос, будет проведен второй тур голосования с участием двух лидеров первого тура.

Западные СМИ комментируют иранские выборы очень живо. Основная интрига этих выборов – удастся ли президенту Роухани переизбраться на второй срок. The New York Times отмечает, что, хотя ни один президент Ирана никогда не проигрывал в переизбрании на второй срок, делать прогнозы рано. «У 55 миллионов иранцев, имеющих право голоса, в отличие от выборов в других странах Ближнего Востока, действительно есть выбор», – пишет The New York Times.

Financial Times ставит избирательную кампанию в ИРИ в один ряд с выборами во Франции и Южной Корее, референдумом о выходе из Евросоюза в Великобритании и предстоящими осенью выборами канцлера Германии. «Для международных энергетических компаний и глобального энергетического рынка ничто не является более важным, чем предстоящие президентские выборы в Иране», – пишет газета. А британская The Telegraph считает, что голосование следует рассматривать как референдум по вопросу о сохранении курса Тегерана на расширение взаимодействия с остальным миром в соответствии с ядерным соглашением между Ираном и «шестёркой», которое «положило конец санкциям, но разделило страну».

Обсуждается и тема, ставшая с прошлого года сакраментальной, – о возможном вмешательстве России в иранские президентские выборы. В комментарии Deutsche Welle высказывается мнение, что Москва «глубоко заинтересована в результатах голосования». Якобы Россия на протяжении последних двух десятилетий использовала Иран в качестве стратегического рычага для балансировки своих отношений с Соединёнными Штатами и другими западными державами. На основе этого, мягко говоря, спорного умозаключения Deutsche Welle предполагает, что Кремль устроил бы президент с более жёсткими взглядами на отношения с Западом, чем действующий президент Роухани. Комментатор немецкой телерадиокомпании почему-то вспоминает годы президентства предшественника Махмуда Ахмадинежада, хотя тогдашний уровень российско-иранских отношений намного уступал нынешнему.

В числе спорных экспертных суждений можно отметить и преуменьшение роли президента в определении внешней политики ИРИ. Распространено мнение, что в сложной политической системе Ирана президент как глава исполнительной власти действует лишь в границах, установленных главой государства аятоллой Али Хаменеи. Хотя президент Ирана, действительно, сталкивается с ограничениями полномочий в определении международной политики не только со стороны духовного лидера, но и парламента, его влияние на иранскую дипломатию трудно отрицать.

Во-первых, президент назначает секретаря Высшего совета национальной безопасности страны и формирует состав этого совета. Во-вторых, мы знаем, что во время переговоров по ядерной сделке некоторые «красные линии», установленные Хаменеи, были командой Роухани нарушены, что вызвало критику президента приверженцами жёсткой линии, однако заключению ядерного соглашения не помешало. Наконец, можно вспомнить и об огромной разнице во внешнеполитической практике Ирана под руководством Роухани и бывшего президента Ахмадинежада.

Вместе с тем различные фракции иранского политического класса конкурируют в границах, установленных правящей религиозной элитой. Изменить этот порядок ни Роухани, ни другой претендент на пост президента не смогут.

Не случайно на теледебатах кандидатов вопросы внешней политики практически не затрагивались. В первом раунде 28 апреля дискуссия развернулась вокруг социальной политики, 5 мая кандидаты провели вторые теледебаты в прямом эфире по политико-культурным вопросам. Главной темой третьего, заключительного раунда дебатов 12 мая стала экономика. Заметим, что традиционное деление конкурентов на «либерального интернационалиста» Роухани, «жёсткого консерватора» аятоллу Раиси и «военного тяжеловеса» Галибафа (мэр Тегерана - бывший генерал КСИР) в этих дискуссиях отражения не нашло. Соперники Роухани ограничились тем, что обвиняли президента в «излишней дружбе с Западом», которая, по их мнению, может угрожать «экономическому благополучию Ирана».

При этом все претенденты, как, впрочем, и действующее правительство, обещают строго следовать указаниям верховного лидера аятоллы Хаменеи об «экономике сопротивления», приоритетами которой являются развитие внутреннего рынка и ненефтяного экспорта, а не увеличение доходов от продажи сырой нефти. На фоне этих дискуссий мэр Тегерана Галибаф дал слово за четыре года президентства создать пять миллионов рабочих мест и удвоить доходы страны. Аятолла Раиси говорил о полутора миллионах новых рабочих мест в год и заявил, что он утроит социальную помощь бедным. Команда Роухани назвала это пустыми обещаниями, отметив, что «для создания такого большого количества рабочих мест экономический рост должен составлять 26% - это несбыточная мечта».

Сразу же после этих теледебатов в поддержку действующего правительства выступили десятки ведущих иранских экономистов, опубликовавшие 12 мая заявление, в котором призвали избирателей переизбрать президента Роухани на второй срок. «Мы на 12-х президентских выборах голосуем за Хасана Роухани, хотя у нас есть серьезная критика в отношении экономической политики уходящей администрации», – говорится в заявлении. В число 50 подписантов документа вошли известные профессора университетов, исследователи-экономисты. Ранее 170 депутатов парламента также одобрили кандидатуру Роухани, подчеркнув, что предлагаемая его соперниками «политика шоковой терапии приведет к росту инфляции, дестабилизации валютного рынка и ухудшению других экономических переменных».

Сейчас все кандидаты активно выступают на митингах с участием своих сторонников. 13 мая на одном из таких митингов на стадионе «Азади» в Тегеране Роухани сказал: «Мы находимся на грани исторического решения. Наша нация должна определить, продолжит ли она идти по пути миролюбия или хочет выбрать напряжение… Мы не должны позволить Ирану снова оказаться в изоляции. Мы хотим конструктивного общения с миром».


Его главный соперник аятолла Раиси отправился в поездку по провинциям. Борьба между этими двумя кандидатами будет, скорее всего, состязанием между избирателями крупных городов, с одной стороны, и сельских районов – с другой. Первые – электорат Роухани, вторые предположительно поддержат Раиси. Многое будет зависеть от уровня явки избирателей в день голосования.