Известный киевский журналист и политэмигрант, переехавший в Москву после «революции достоинства», Александр Чаленко, в эксклюзивном интервью для информационного агентства «Медиа поток» поделился своими взглядами на современную журналистику, а также рассказал о политических идеях, которые исповедует.

— Александр, Вы уехали из Киева, сейчас живете и работаете в Москве, изменились ли Ваши политические взгляды в связи со сменой места жительства или нет?


— Нет, не изменились. Я как позиционировал себя как русского либерала, так и продолжаю себя таковым позиционировать. Прошу только не путать «русского либерала» с либералом-западником, а точнее с «вашингтонским либералом» типа Касьянова и других «болотных» товарищей или точнее прозападных «безродных космополитов», которые, на самом деле, не имеют никакого отношения к святым идеям Свободы. К ним идеологически я не имею никакого отношения.



Увы, к моему сожалению, на постсоветском пространстве в русской патриотической среде под понятием «либералы» подразумевают обычную политико-идеологическую секту, главный лозунг которой «Запад всегда прав, а Россия — говно!».




Причем, еще в 90-е слово «русский» для этих людей в идеологическом плане было всегда подозрительным и, как правило, было всего лишь прилагательным к слову «фашист», не более.




Для «вашингтонских либералов» русский патриот и либерал — это несовместимые понятия, как людоедство и гуманизм.



Я же себя позиционирую и как русского патриота, и как либерала. Для меня Русский мир, в котором нет свободы слова, свободы совести, плюрализма мнений, и где права государства выше прав личности, не нужен. Это мир отсталости и средневековья. Пусть он летит в тартарары.


Меня можно называть также национал-либералом или русским либеральным националистом.


Я считаю, что до сегодняшнего дня истории русского народа как такого не было. Была история русского государства или русских государств. Для меня, кстати, даже нынешняя евромайданная Украина все равно русское государство и русская страна. История же русского народа, его окончательное вхождение в историю еще впереди.


Также я считаю себя демократом, сторонником правового государства. Европейцем. Мы, русские, европейцы. Мало того, мы, русские, западный народ. Мы связаны с Западом. Европа — наш дом. Везде в Европе я чувствую себя как дома и в полной безопасности.



Нынешняя борьба Русского мира — это не борьба с Западом, как может показаться на первый взгляд, это борьба за свое место на Западе. У нас русских есть миссия стать защитником Запада, защитником Европы. Рано или поздно мы им станем.



Все эти антизападные, антиевропейские интенции в среде русских патриотов я не приемлю. Считаю их бредовыми. Слава Богу, они поверхностны и не глубоки, потому что, как я сказал ранее, русский народ — это народ западный.


Читайте также: «Путин не остановится, спросите Чуркина» — реакция ведущих западных СМИ на трагедию в Санкт-Петербурге (ВИДЕО)


— Как Вы считаете, влияет ли Москва и жизнь в ней на мысли и взгляды мигрантов из Украины?


— Надеюсь, что влияют. Я заметил, что многие из политэмигрантов из Украины, которые до переезда в Россию, называли себя украинцами, вполне сознательно стали называть себя русскими. Небольшая часть хоть и продолжает себя называть украинцами, но при этом добавляет, что они «русские украинцы».


Русская патриотическая среда поделена на «красных» и «белых». «Либералов-западников» в России почти нет. Они, во всяком случае, незаметны. Да, в прошлое воскресенье они вышли на несанкционированные митинги. Но их и видно только на митингах.


Если в Киеве я буквально в любом офисе или в подъезде дома мог встретить оранжевых, то, живя три года в Москве, я НИ РАЗУ не встретил либерала-западника. Только на российском телевидении, то есть, в том месте, куда их специально приглашают, они есть. Российский либерал-западник — это, слава Богу, вымирающий тип.



Что касается «красных», то они в основном представлены «сталинистами». «Красных» по сравнению с «белыми» больше. Примерно три четверти в русской патриотической среде.




Идеологически они неинтересны и старомодны. Большинство наших политэмигрантов прибилось именно к «сталинистам», но они были «сталинистами» и в Украине.



Самые интересные в России в интеллектуальном плане — это, конечно, русские националисты. В отличие от украинских националистов это безобиднейшие интеллигенты и интеллектуалы, которые группируются вокруг журнала «Вопросы национализма» и интернет-издания «Спутник и погром».


Они демократы, сторонники правового государства, Европы, плюрализма, настроены антипутински и антисталинистски, противники всякого рода социализмов-коммунизмов. Среди них можно выделить Константина Крылова, Егора Холмогорова, Егора Просвирнина, Павла Святенкова, Александра Васильева, Дмитрия Ольшанского, Татьяну Шабаеву, Олега Неменского.


Интересны также и «русские трамписты» — русские сторонники Трампа: Борис Межуев, Дмитрий Дробницкий, первый русский биограф Трампа Кирилл Бенедиктов, Павел Святенков, Александр Васильев. Они хорошо знают английский язык, отлично ориентируются в трамповском окружении и идеологии и вообще в американской проблематике.


— В Сети много критики и неоднозначных мнений по поводу идеи русского мира. Вы, как сторонник и агитатор, можете рассказать, в чем состоит позитивная сторона этой идеи и почему так много негатива по этому поводу?


— Негатив возникает из-за условных «сталинистов», которых в русской патриотической среде примерно, как я уже говорил, три четверти. Остальные — русские либералы и русские националисты.


Но бояться «сталинизма» все-таки не стоит. Он достаточно поверхностен. Никакой опасной практики за ним не последует.


«Сталинизма» как некоей идеологической системы воззрений не существует, потому что нет никакого актуального теоретического наследия товарища Сталина. Никто ж сейчас всерьез не будет развивать идеи «построения социализма в отдельно взятой стране» или спорить по поводу «усиления классовой борьбы перед окончательной победой социализма». Учение и дело товарища Сталина, слава Богу, мертво.



Когда русский патриот говорит, что он «сталинист» — это всего лишь означает, что он «имперец» — выступает за СССР-2.0, и то, что он признает «гениальную роль» Сталина в построении самой могущественной империи мира — Советского Союза, в победе в Великой Отечественной и в индустриализации страны. И все. Больше ничего.



Русский «сталинист» — это ни в коем случае не сторонник ГУЛага, коммунизма и возвращению к приснопамятным временам социализма. Сталинист может носить майку с портретом Сталина или повесить его у себя на стене, но в реальности он самый ярый приверженец капитализма. Любит ездить в Европу и, как показывает, очень любит буржуазный комфорт и доллары.


Еще сталинист некритичный сторонник Путина. Он считает, что Владимир Владимирович всегда прав, и что нам нужна не свобода с демократией, а империя и порядок.


И вот в этом сталинист опасен. Объясню почему. Русский народ — это народ либеральный. В России ты можешь исповедовать любую идеологию, религию, быть сторонником любой идеи, и никто не будет ставить тебе это в вину.


Читайте также: Взрыв в Питерском метро: кто ты, украинская «террористка» Катя Рубанова?


Но, увы, русский народ в большинстве своем не понимает значения демократии. Не то, чтобы он ее не принимает и отказывается избирать депутатов или президента, нет. Просто он еще пока не понимает всех прелестей гражданской и политической жизни. Он пока еще не понимает, что ответственность за страну должна лежать не на Путине, а на нем самом.


Поэтому политическую партию или президента надо выбирать также тщательно, как и ремонтную бригаду, которая у тебя будет делать ремонт в доме. Политика — это твое пространство точно так же, как и твой дом. Вот «сталинизм», увы, не способствует пониманию этих простых вещей.


В общем, не стоит бояться «сталиниста», никакой ГУЛаг за ним не стоит. «Сталинизм» — это временное явление. Это отсталая «идеология», которая вот-вот канет в лету.


— Согласны ли Вы, что современная журналистика деградирована?


— Не согласен. Она просто стала уступать блогерам и социальным сетям. К тому же в среде журналистов много халтурщиков, лентяев и бездарностей.


— Какова, на Ваш взгляд, тенденция в современных СМИ, и будут ли люди стремиться к поиску объективной и правдивой информации или обществу необходимы лишь «хлеб и зрелища», возможно даже без хлеба?


— Я думаю, рано или поздно СМИ вообще исчезнут. Журналистов заменят блогеры и пользователи ФБ, потому что они честнее журналистов. Честнее, потому что независимей и делают свое дело в свое удовольствие. Вон в 2014 году в России были популярны три блогера: Колонел Кассад, Эль Мюрид и Юра Сумы. У видеоблогера Шария почти миллион подписчиков на Ю-тубе! А что пресса? А пресса плетется в задних рядах.


Я тут недавно узнал, что на ФБ закрыли вроде аккаунт Медведчука, у которого было 380 тысяч подписчиков, больше, чем у большинства украинских печатных СМИ.



Если раньше СМИ были посредниками между читателями и политиками, писателями и прочими поп-товарищами, то теперь всё — поп-товарищи могут напрямую общаться со своей целевой аудиторией.



— Как Вы считаете, чего не хватает современному журналисту и что мешает ему выполнять свою работу?


— В России ничего не мешает, в Украине — страх за последствия для здоровья, если тема серьезная. А так журналисту мешает только лень и отсутствие таланта, то есть сугубо личные и субъективных вещи. Мешает склонность к халтуре.


— В Киеве за последние 2 года произошло немало резонансных убийств журналистов, например, многие уверены, что убийство Олеся Бузины было местью за его высказывания и публикации. Скажите, а Вам не страшно?


— Лично мне, нет. В России я в полной безопасности. Слава святому Андрею, в Украине я больше не живу. Когда случился переворот в феврале 2014 года, я сразу понял и оценил все свои перспективы, если останусь в Киеве, и в отличие от Олеся не строил никаких иллюзий. Я точно знал, что или меня посадят за антиукраинскую деятельность (первый вызов в прокуратуру пришел в начале марта 2014 года, но я уже был в Москве), или убьют.



Я и Олесю говорил постоянно по телефону, или когда он приезжал в Москву: бросай Киев и уезжай в Москву. То, что тебя до сих пор не грохнули, просто недоработка. Рано или поздно тебя убьют. Он меня не слушал, отмахивался, думал, что перехитрит, но не тут-то было.



— Как Вы считаете, страх быть осужденным или убитым за популярное нынче понятие «инакомыслие» может вселять в работников медиа-сферы безмолвное подчинении «политике партии»?


— Конечно. Оно многих сейчас и парализует. Многие не могут, хотя и хотят говорить правду. Боятся. Нынешняя Украина — это не либеральное государство. Инакомыслие в Украине преступление. Я имею в виду политическое и идеологическое инакомыслие.


Человек, не согласный идеологически с нынешним режимом, будет либо ликвидирован как Бузина, либо подвергнется измывательствам как Олег Хавич в Черновцах. Так, как поступили с ними в Украине, в России не поступили бы никогда, потому что, как я сказал выше, Россия либеральная страна. И мне это в ней очень нравится.