Автор: Елена Воронько





Леонидыч - мужик простой, звёзд с неба не хватает, да и внешне ничего особенного. К тому же и не Леонидыч он вовсе, а Леонид Маркелович. Только, когда стал он входить в возраст, что-то не «пристало» к нему настоящее отчество, и с чьей-то лёгкой подачи превратился он в Леонидыча.

Мужик он хозяйский: огородик - с парничком, а в сарайчике пара поросят к зиме ладными будут; дом - полная чаша, и большой, и уютный. В доме печь русская - загляденье. Какие там его Аннушка, так он ласково называет супругу, кулинарные шедевры творит! Прошлый год серебряную свадьбу отметили.

Городок их небольшой. Одна из достопримечательностей города - река-красавица, полноводная, плавно течёт меж живописных берегов. Любят здесь отдыхать и горожане, и гости заезжие не редкость.

А Леонидыч - он главный на этой реке: начальник городского ОСВОДа. В его ведомстве два пляжа, на которых летом дежурят матросы-спасатели. Конечно, в купальный сезон случались разные ЧП, но, в общем, работа - спокойная. Поэтому громом средь ясного неба показался звонок приятеля из области, который сообщил, что через два дня к ним выезжает комиссия с проверкой.

Собрал Леонидыч подчинённых. Всё проверили: и шлюпки, и инвентарь спасательный, бензин в мотор лодочный залили самый лучший, где надо подкрасили, подмазали, всё по-хозяйски. И, когда Леонидыч уже заканчивал последний инструктаж, Колька, спасатель бывалый, вдруг сказал:«Ну, вообще-

то всякие комиссии вроде бы угостить полагается. Ну, чтобы актики в полном порядке были...»

Леонидыч особо спиртным не увлекался, так, по праздникам, да после баньки, но смекнул, что Колька прав. Шашлычок замариновали, огурчики, помидорки, зелень - из парничка, картошечка молодая уже поспела. Водочки взяли... что бы хватило...

Комиссия осталась довольна и работой городского ОСВОДа, и пикничком тоже. Леонидыч, которому с утра от волнения в рот ничего не лезло, к концу посиделок у реки захмелел, как никогда.

Домой он добрался затемно. Несколько раз, щёлкнув выключателем, пытаясь включить свет, и зацепив ногой табурет, который с грохотом упал, он разбудил уже задремавшую жену.

«Всё ясно!!! - коротко прокомментировала она, не вставая с постели, состояние мужа. Не пытайся свет включить. На улице на столбе что-то случилось. Утром электрики приедут».

«Аннушка, мне бы чего-нибудь жиденького, тёпленького похлебать, - жалобно произнёс Леонидыч. Замотался я с этой комиссией.».

«В печи суп с обеда остался, - ответила жена. Сам. Вставать не буду».

Леонидыч открыл заслонку в печи. Благо чугунки стояли недалеко, пододвинул один из них просто поближе, взял ложку и стал кушать прямо из чугунка. Юшка была достаточно тёплой и, как бальзам, потекла по хмельному организму. Он выловил кусок мяса и тщательно пережёвывая, успел подумать, что оно жестковато, но запивая юшкой, проглотил и вполне довольный поздним ужином лёг спать...

Утро началось с душераздирающего крика Аннушки, сменившегося после нескольких «крепких» слов в адрес мужа, громким заливистым смехом.

«Ты из какого чугунка вчера ел, горе моё? - сквозь смех спросила она, когда Леонидыч, как ошпаренный, выскочил в кухню.

«Вот», - показал он на чугунок, который вчера не убрал в печь и, где на дне, оставалось ещё немного какой-то юшки.

«Да это же чугунок после каши, сразу не вымыла, в огороде закопалась, присохли остатки кашки, налила воды, чтобы отмочить, да в печь на ночь. И ветошку я в нём оставляла».