Автор: Александр Григорьевич Раков





Страх и ужас. Былинка

СТРАХ И УЖАС



«Терроризм (от лат. terror — страх, ужас) — насильственные действия с целью устрашения, подавления политических противников, навязывания определенной линии поведения». Большой Энциклопедический Словарь, 2004.



Вчера произошел чудовищный теракт в Лондоне: взрывами бомб убито 75, ранено 1000 человек. Должен сказать, у меня было предчувствие, что где-то произойдет нечто подобное: в воздухе витал привкус трагедии. И собравшаяся как раз в этот день в столице Великобритании «Большая восьмёрка» в очередной раз показала свое безсилие, в очередной раз призывая к объединению усилий в борьбе с терроризмом. Лондон мне по душе. Мне нравятся лондонцы, архитектура, уклад жизни, я собирался ещё раз побывать там. Ни в одном городе мира я не чувствовал себя в такой безопасности: неспешный ритм жизни, вежливые аборигены, куда ни глянь — на тебя смотрят камеры слежения, везде заметишь «таксистскую» фуражку «бобби» — полицейского. «Гляди, жена, как они всё продумали, у них никогда не будет терактов», — восхищался я. «Старый Лондон пахнет ромом, жестью, дымом и туманом. Но и этот запах может стать единственно желанным», — писал Дон-Аминадо, †1957. Боюсь, что сейчас в нем витает запах крови, страха и динамита. Я отправил в консульство Великобритании письмо-соболезнование. «Досточтимые господа! Прошу принять мои искренние соболезнования по поводу безчеловечных терактов в Лондоне. Зная стойкость и мужество англичан, не сомневаюсь, что вы достойно переживёте трагедию. Прошу передать моё сочувствие близким и родственникам погибших и пострадавшим при взрывах. Случившееся ещё раз подтверждает, что только объединёнными усилиями мы сможем противостоять ваххабитам. Искренне Александр Раков, главный редактор газеты «Православный Санкт-Петербург».



Но до сих пор я не забыл, что после взрывов домов в Москве мировое сообщество лишь формально выразило сочувствие России. Не было огромных статей в газетах, иностранцы не возлагали цветы и свечи к руинам домов, чувствовалось полнейшее равнодушие к нашей беде: мол, затеяли войну в Чечне — сами и расхлёбывайте. И чеченский террорист Ахмед Закаев, один из главных вдохновителей убийства невинных людей в России, продолжает преспокойно проживать в Лондоне.



О нет, злодеи, Бог вам отомстит.

Пока здоровы и наглы — не верьте.

Но будет час — недуг вас поразит,

И я приснюсь вам, словно ангел смерти.



Нет, явные и тайные враги,

Над вашей силой сила есть другая,

Не избежать карающей руки,

Она уже вас грозно настигает.



Всё ближе шелест синего плаща,

Кайма расшита вещими словами:

Закон возмездия свершается над вами,

Бог запрещает смертный грех прощать.



Нина Карташёва, Москва



Расскажите, пожалуйста, как обыкновенному человеку, не имеющему отношения к спецслужбам, «объединиться в борьбе с терроризмом»? Прижаться на каком-нибудь массовом мероприятии к незнакомому соседу «кавказской национальности», чтобы в случае подрыва им бомбы получить побольше резаных гвоздей в родное тело?



Вся беда спецслужб не только в прекрасном оснащении террористов, не только в огромном количестве денег, — беда в диаметрально различном понимании жизни и религии. Если у русских «на миру и смерть красна», если европейский менталитет считает самопожертвование подвигом, то для ваххабита собственная смерть, унёсшая с собой сколько-то «неверных», есть прямая дорога в рай, как они считают. Придумайте способ, как обезвредить женщину с пластитовым поясом в толпе людей? Да еще вдову, у которой мужа убили русские…



ПОРОХ



Но чёрный порох в мире был предтечей

Иных, ещё властительнейших сил:

Он распахнул им дверь, и вот мы на пороге

Клубящейся, неимоверной ночи



И видим облики чудовищных теней,

Не названных, но мыслимых, которым

Поручено грядущее земли.



Максимилиан Волошин, †1932



И последнее. Европа, почти утратив христианство и взяв на вооружение потребительский образ жизни, обрекла себя на вымирание — сначала духовное, а потом и физическое. Россия осталась вообще без объединяющей нацию (если она еще существует) идеи. И удручающий вывод: мы проиграем войну с исламом, если только Господь — в который раз! — не спасёт пусть пока языческую, но стремящуюся к Нему всем сердцем Русь.



ПАНМОНГОЛИЗМ



Панмонголизм! Хоть слово дико, но мне ласкает слух оно, как бы предвестием великой судьбины Божией дано. Когда в растленной Византии остыл Божественный алтарь и отреклися от Мессии иерей и князь, народ и царь, — тогда он поднял от Востока народ безвестный и чужой, и под орудьем тяжким рока во прах склонился Рим второй. Судьбою павшей Византии мы научиться не хотим, и всё твердят льстецы России: ты — третий Рим, ты — третий Рим. Пусть так! Орудий Божьей кары запас ещё не истощён. Готовит новые удары рой пробудившихся племён. От вод малайских до Алтая вожди с восточных островов у стен поникшего Китая собрали тьмы своих полков. Как саранча, неисчислимы и ненасытны, как она, нездешней силою хранимы, идут на север племена. О Русь! забудь былую славу: орёл двуглавый сокрушён, и жёлтым детям на забаву даны клочки твоих знамён. Стремится в трепете и страхе, кто мог завет любви забыть… И третий Рим лежит во прахе, а уж четвёртому не быть.



Владимир Соловьёв, †1900