Автор: Петр Шмаков





1

Тишина обрела желтоватый оттенок.

Это в свет фонаря опрокинулся сорванный лист.

Медленный мир, столетий гранитный застенок.

Каменный свод, словно небо отмытое, чист.



Осенние ангелы - робкие, скромные твари,

прибитые ветром к земле. Пеленою дождей

размыты их лица и крылья, и запахом гари

окутаны сны, прилетевшие к ним от людей.



Атмосфера обмана, гниения, смены мелодий.

Отшумевшее лето, затишье во влажной земле.

Осенние ангелы, авторы грустных рапсодий,

смягчают картину вселенной, застывшей во зле.



Мертвецы в полнолунье в могилах глаза открывают,

шевелятся под грудами листьев безгубые рты.

Лунный свет их печаль до озёр, до лесов размывает

и растит на полянах их слов колдовские цветы.



Погибающих душ, задохнувшихся в медленном мире,

что сомнамбулой тащится вдаль, одолев горизонт,

стон далёкий достиг, от предчувствий притихшей, квартиры.

А луна распахнула над крышей серебряный зонт.



Мёртвый шелест, бесчувствие ветреной ночи

и ласкающий стены качанием свет фонаря,

словно смотрят на дом равнодушно бесстрастные очи

тем же взглядом, который буравит пустыни, моря.



Чей же взгляд приковался к земле, тишиною объятой?

Кто он, ждущий зачем-то с терпеньем, достойным похвал,

и зимою и летом и осенью нынешней, взятой

ненадолго со склада в музейный, пылящийся зал?



2

Осенние ангелы любят сидеть с мертвецами.

Мёртвые - это другое. Они в синеватой дали.

А мертвецы на земле, увенчаны листьев венцами,

красными, жёлтыми, в мокрой осенней пыли.



Мертвецы по ночам говорят, их тяжёлые веки

присыпаны прахом, золой, взор их тонет в земле.

Они, как и мы, только пепел костров. Как калеки,

стыдятся они и выходят в предутренней мгле.



Им много не надо, лишь бледные розы рассвета

они собирают, и груз неразборчивых слов

легчает с туманом в лучах розоватого света.

Таков их обычай, их скудный и тощий улов.



Они не бессмертны, ведь смерть подпирает их сзади,

а впереди растворение в соках болотных, лесных.

Где вольные травы шумят о грядущей награде,

они затихают, им детские грезятся сны.



И ангел любой, а осенний всегда и подавно,

жалеет их, любит внимать их истлевшим речам.

Отбросы земли и удел их с живыми неравный.

Поэтому скорбь их подобна осенним ночам.



Осенней печалью звенят комариные трели,

последние песни идущей ко льду пустоты.

Что ангелам делать на нашей земле? Как посмели

они увядать здесь и сохнуть, как в холод цветы?



Зачем падать в бездну осеннюю, холод разлуки

чувствовать вдруг под свинцовым, намокшим крылом,

оплакивать нас, мертвецам восковые их руки

целовать, словно знают где кров их и дом?