Автор: Димитрий Кузнецов





В холодном сумраке куда–то,

Не поднимая головы,

Багратионовским солдатом

Я отступаю от Москвы.



Она прощается со мною

И душу разрывает в хлам,

Но не пожаром за спиною,

А злыми вспышками реклам.



Москва, Москва,

тебя, наверно,

Как сын, я вовсе не люблю.

В своих стремленьях ты безмерна,

Но сумма их равна нулю.



...Под грохот общего распада

Мы ломим прежней колеёй,

И жёлтый блеск земного ада

В сердцах шевелится змеёй.

Не истребить змеиной сути

Всепобеждающим копьём.

Уже не Вечности – минуте,

Мы наши души отдаём...



Москва, Москва,

слепым азартом

Ты опьянилась неспроста.

Каким же новым Бонапартом

Ты будешь смята и взята?



Не всё ль равно! Любому зверю

Молись за деньги и еду.

В твою победу я не верю,

Парадной поступи не жду.



Когда от тяжкого похмелья

Повеет гнилью вековой,

Когда рванёт из подземелья

Стихия Третьей мировой,



Ты не воспрянешь, как бывало,

А телебашни тусклый шприц

Вопьётся в чёрные провалы

Твоих обугленных глазниц.



И вот тогда, упрямый нищий,

Не сожалея, не скорбя,

Я возвращусь на пепелище,

Чтоб строить новую... тебя.

_________________

* Иллюстрация –

картина художника Владимира Манюхина.



Эти стихи вызвали неоднозначную и чаще – отрицательную реакцию у многих людей.

Некоторые были просто возмущены. Я понимаю их. Хотя вовсе не считаю, что

в этих стихах я как–то расправился с Москвой. И потом я вовсе не одинок в

своих сложных чувствах к столице (которая всё же – сердце России). Целый ряд

больших современных поэтов (причём, москвичей!) высказались о нынешней, новой

Москве не менее жёстко. Вот, к примеру, стихи Инны Кабыш:



У, Москва, калита татарская:

и послушлива, да хитра,

сучий хвост, борода боярская,

сваха, пьяненькая с утра.



Полуцарская – полуханская,

полугород – полусело,

разношерстная моя, хамская:

зла, как зверь, да красна зело.



Мать родная, подруга ситная,

долгорукая, что твой князь,

как пиявица ненасытная:

хрясь! – и Новгород сломлен – хрясь! –



всё ее – от Курил до Вильнюса –

эк, разъела себе бока! –

то–то Питер пред ней подвинулся:

да уж, мать моя, широка!



Верит каждому бесу на слово –

и не верит чужим слезам:

Магдалина, Катюша Маслова,

вся открытая небесам.



И Земле. Потому – столичная,

то есть общая, как котел.

Моя бедная, моя личная,

мой роддом, мой дурдом, мой стол.



...Богоданная, как зарница,

рукотворная, как звезда,

дорогая моя столица,

золотая моя орда.



Я не противник Москвы исторической, той, какой она была до февраля 1917 года. Именно эту Москву я и люблю "как русский – сильно, пламенно и нежно". Я не приемлю Москву нынешнюю, превращённую в чудовищный мегаполис–кровосос, вот уже почти век высасывающий жизненные соки России. И всё же, я верю в Москву, в Москву будущую, точно также, как верю в будущую Россию. На ту же тему – стихи Валентины Невинной, кстати, коренной москвички:



Когда пророка Иоанна

На блюде стыла голова,

Ты ни в каких заветных планах

Еще не значилась, Москва!



Когда плясала Иудея,

Почесываясь от проказ,

В холодном царстве Берендея

Не оглашался твой указ.



Тучнела римская пехота,

Злодействовал Синедрион,

Мир, от сармата до вестгота,

Еще не слышал про Закон.



Но венценосная порфира

Уже алела вдалеке,

Но оголенная секира

Уже примерилась к руке.



И вспыхнуло тысячелетье!

И свет над Русью воссиял...

Два Рима пали. Стала Третьим

Страна великая сия.



Москва! Ты – вечности Предтеча,

Вот почему не раз, не два

Антихристом по самы плечи

Твоя сносилась голова.



Своим поруганная людом,

Врагами взятая в полон,

Ты стала Иродовым блюдом

На пиршестве в конце времен.



Не в светлых водах Иордана –

В кровавых реках крещена,

Глава святого Иоанна –

Москва – ты здесь обретена!