Автор: Генрих Ужегов





УЗНИЦА



Из записок секретаря графа Голицина



Год 1775, 24 января. Петропавловская крепость



Сегодня спозаранку

К нам в крепость привезли

Бродяжку, самозванку

Из Голштинской земли*.



Синьора, как синьора,

Довольно молода.

Глазищи, как озёра,

Фигура, хоть куда.



Бродяжка всем твердила:

- Я – русская княжна.

И тем раздор творила

В Отечестве она.



Кругом и так крамола,

Бороться с ней невмочь,

А тут – дитя престола!

Елизаветы дочь!



Ну, кто тому поверит?

Кто самозванке рад?..

И для бродяжки двери

Открылись в каземат.



Год 1775, 28 января



Есть страшное место на свете,

Где царствует ужас и страх.

Сюда не привозят в карете,

Сюда волокут в кандалах.



Здесь камеры - узкие клетки,

Три шага туда и сюда,

Ни столика, ни табуретки,

Раз в сутки даётся вода.



На стенах зелёная плесень,

В углах намерзающий лёд.

В таком ужасающем месте

Смерть узника быстро найдёт.



Позор для столичного града,

Но здесь царский трон на кону.

И в это подобие ада

Солдаты втолкнули княжну.



Она свой приют оглядела,

Увидела каменный гроб

И юное девичье тело

Потряс отвращенья озноб.



Год 1775, 01 февраля



За что же её осудили,

Лишили друзей и родни

И в эту тюрьму посадили

На долгие годы и дни?



Она приключенья любила

Была в обращеньи простой,

А если кого и убила

То только своей красотой.



От девушки в мире порока

Обиды не видел никто,

Но с ней поступили жестоко.

За что же? За что же? За что?



Не сделала ложного шага,

Жила, как простая княжна,

Виной всему эта бумага,

Но как дорога ей она.



"...Елизавета Петровна, дочь моя, наследует мне и управляет Россией так же самодержавно,

как и я управляла. Ей наследуют дети её, если же она умрёт бездетною - потомки Петра, герцога

Голштинского (императора Петра Ш, убитого в перевороте 1762 года)...

...Завещаю, чтобы русская нация исполнила сию нашу последнюю волю, и чтобы все, в случае

надобности, поддерживали и защищали Елизавету, мою единственную дочь и единственную наследницу Российской империи.

Сие завещание заключает в себе последнюю волю мою. Благословляю дочь мою Елизавету во имя Отца И Сына.



Отрывок из "Завещания" Императрицы Елизаветы Петровны, найденного бумагах Елизаветы (княжны Таракановой).



Бумага сия есть причина,

Дающая право на трон,

Поэтому Екатерина

Людской преступила закон.



Когда-то, не очень законно,

Престол захватила она

Прямою наследницей трона

Должна быть, конечно, княжна.



Но та далеко за границей.

Культ власти её не задел…

И тут за княжною-девицей

Орлов, как орёл, полетел.



Мужской красотою и силой

Завлёк в свои сети княжну.

И вот не женой и не милой

Она оказалась в плену.



В тюрьме теперь с этой «бродяжкой»

Большой разговор предстоит.

В измене преступной и тяжкой

Её царский суд обвинит.



Петропавловская крепость. Год 1775. 4 февраля



Почти ежедневно допросы

По часу, по два и по пять.

Такие пустые вопросы

И надо на них отвечать:



- Кому из врагов государства

Вы верой служить поклялись?

- Как вы замахнулись на царство?

И где, наконец, родились?



- Скажите хотя б ваше имя,

Не рухнет от этого твердь.

Ведь вы же делами своими

К себе призываете смерть.



- Себя вы зовёте княжною,

Но брат ваш разбойник и тать**.

Вы что здесь, душевнобольною

Хотите пред нами предстать?



- Все ваши бумаги, юница, -

Искусно сплетённая ложь.

Светлейшая императрица

Не даст за них ломаный грош.



- Молчать вам никто не позволит,

У нас есть хороший палач,

Который все тайны раскроет.

Он в крепости признанный врач…



Петропавловская крепость. Год 1775. 14 февраля



Что было сказать ей на это

Она лишь твердила одно:

- Зовут меня Елизавета

И имя мне в церкви дано.



- Отцом моим был Разумовский,

А мать, ну, вы знаете кто.

И я из породы Петровской

И горько страдаю за то.



- Ну, что от меня вы хотите?

Чтоб я от себя отреклась?

Тогда в монастырь увезите.

Убейте. На всё ваша власть.



Допросы, допросы, допросы,

Поток бесконечных угроз.

И сыплются те же вопросы,

Но есть один главный вопрос.



- Ведь вы Родзивилла*** служанка, -

Голицин**** твердил ей не раз:

- Признайтесь, что вы самозванка.

Царица помилует вас.



- А нет. Так на хлеб и на воду.

И некого будет винить.

Мы здесь не такую породу

Научены разговорить.



Петропавловская крепость. Год 1775. 17 февраля



Зима. Разыгралась погодка.

В Неве потемнела вода.

В оконном проёме решётка

Застыла под корочкой льда.



И в камере дикая стужа.

Сгорает, как свечка, княжна.

Над крепостью вороны кружат,

Им новая жертва нужна.



А пленнице хуже и хуже,

Смотрели её доктора:

- Уход медицинский ей нужен,

Питание, шеф-повара.



- И можем мы все поручиться:

Ребёночка пленница ждёт,

Событие это случится,

Как только к нам осень придёт.



- Ну, вот. Не хватало печали: -

Царица промолвила зло,-

-Да, слуги мои измельчали,

Какой проходимец Орлов!



Конечно, причина весома,

Чтоб участь княжны облегчить,

В подвал комендантского дома

Решили её поместить.



Обжитый подвал не куртина,*****

Но всё же сказать есть резон:

- Была жестока Катерина

Ко всем претендентам на трон.



Петропавловская крепость. Год 1775. 02 декабря



И вскоре родился ребёнок.

Мать сына взяла своего.

Но руки чужие с пелёнок

Орлову отдали его******



Княжна же всё больше слабела.

Все видели - близок конец.

И врач говорил: - Плохо дело.

- Как видно, она не жилец.



Петропавловская крепость. Год 1775. 04 декабря



Больной становилось всё хуже*******

Под вечер кровь горлом пошла,

А ночью, в декабрьскую стужу

Несчастная умерла.



Солдатские грубые руки

Закрыли усопшей глаза.

Над гробом, в минуту разлуки

Ничья не упала слеза…



ПРИМЕЧАНИЯ



* Из Голштинской земли. Голштинская земля - бывшее герцогство в Сев. Германии, между Эйдером, Эльбой, Траве, Немецким и Балтийским морями. Родина императрицы Елизаветы.



** И брат ваш разбойник и тать. На допросах княжна говорила, что Емельян Пугачёв её брат и тоже является сыном Разумовского и Елизаветы.



*** Родзивилла служанка. Родзивилл – польский магнат, мечтающий свергнуть Екатерину Великую, чтобы за счёт русских земель усилить Польшу.



**** Граф Голицин вёл следствие по делу «самозванки». Потом его сменил Ушаков. Главной целью комиссии было выяснение того, кто руководил этой интригой - «кто начальник сей комедии».



***** КУРТИНА - часть крепостного вала или стены между бастионами. Иногда в толще стены помещались камеры для особо опасных преступников.



****** В ноябре самозванка разрешилась от бремени сыном. Его восприемниками стали генерал-прокурор князь А.А. Вяземский и жена коменданта Петропавловской крепости. Забегая вперед, скажем, что этот незаконнорожденный сын графа Алексея Орлова-Чесменского и «княжны Таракановой», как утверждают, был впоследствии известен под именем Александра Алексеевича Чесменского. Он служил в лейб-гвардии конном полку и умер в молодом возрасте.

В «Записках» А.В. Храповицкого, личного секретаря и доверенного лица Екатерины, мы читаем запись от 30 июня 1787 г.: «Гр. А. Г. Орлов-Чесменский кланялся в ноги, за пожалование сына в капитаны Преображенского полка». Александр, по свидетельствам современников, «чрезвычайно красивый мужчина», которого слухи одно время утвердили на роль нового избранника Екатерины, в Дрездене женился, и граф Алексей, находясь в то время за границей ради поправления здоровья, побывал на той свадьбе, а в письме к своему приказчику и другу Даниле Артемьевичу писал, что желает молодым супругам премного счастья и долгих лет совместной жизни: «Даруй Боже им и детей нажить; а мне бы на них радоваться».



******* В первых числах декабря стало ясно, что самозванка умирает. По ее просьбе, ее исповедовал православный священник. Умирала «княжна» тяжело, агония длилась почти двое суток. 4 декабря Елизаветы не стало. Скончавшаяся от скоротечной чахотки самозванка была тайно погребена на территории Петропавловской крепости, в Алексеевском равелине, унеся в могилу тайну своего происхождения.

По легенде, тело умершей даже не было вывезено с территории Петропавловской крепости; ее зарыли тут же, во дворе Алексеевского равелина, как писал о том князю Голицыну Андрей Гаврилович Чернышев…



СПРАВКА



Арестованные вместе с «княжной» ее приближенные - Доманский, Чарномский, служанка и камердинер - после допросов были высланы за границу. Каждому из них было выдано на дорогу по пятьдесят рублей, и всем им под страхом смертной казни было запрещено приезжать в Россию.