Автор: Олег Миронов 17





1. Ни хрена себе ночка:

По нам, сонным - шрапнелью...

Я увидел воочью,

Как свинцовой метелью



Мёртвых резало в стружку,

А живые со стоном

Всё тянулись к оружью

В опечатанных схронах…



Эй, отцы генералы!

Вы чуть что – к высшей мере.

Нам отваги хватало

Посмотреть в лицо зверю,



Дайте только команду,

И патроны – в подсумок…

Ну а вы – на баланду:

«Пострелял, недоумок?»



Эх, великий учитель,

Ты ж все жилы повынул…

Для чего – чтобы фрицы

Нас прикладами в спины,



Безоружных и слабых –

Через Минск, через Киев?

Чтоб увидели бабы,

Как мужик, обессилев,



Зло садился на землю,

И, пресытившись смертью,

Не желая спасенья

Пускал пулю под сердце?…



А других – куда боле:

Помоложе, попроще -

Гнали немцы без боя

Над берёзовой рощей.





Воевать мы умели –

Нас готовили справно.

Но зубами грызть шеи

Не учили подавно.



Танки брошены наспех,

Самолётов кострища…

Не война – курам насмех:

И убитыми – тыщи,

И пропавшими – тыщи,

И забратыми – тыщи…



…Кто теперь вас отыщет?



2. Знать, когда вырывали

Благовест колокольный,

То себе нагадали

Новый рок, малохольным.



И Москва затаилась

На баулах дорожных:

«Немец прёт, немец сила!» -

В шепотках осторожных.



Ополченцы – в ком совесть –

В грязь рядами ложились…

Им бы каждому – в повесть,

Из безвестной могилы.



И ребята с Сибири –

Необъятна Россия! –

Всё же немцев разбили -

Нашлась сила на силу.



А потом подо Ржевом

Полегло поколенье…

Под нахмуренным небом,

На разливах весенних.



Никого не вините –

Ни стратегов, ни нечто…

Просто шапки снимите

И их помните вечно.



И Донецкие степи,

И горящую Волгу…

Память, память навеки

Тем, чей век был недолгим.



Тем, кто пули ловили

От своих же в довесок.

«Далэко отступили…»

И – приказ людоедский.



Но в атаку вставали,

Разлепляя уста,

И взреветь успевали:

«За товарища Ста…»



А потом – в груди всполох,

Не в загривок свинцом.

Ох ты, огненный Молох,

Ставший нашим Отцом.



Ну, да ладно об этом.

Не отдав Сталинград

Мы пешком с того света

Возвратились назад,



Чтоб увидеть колонны

Зачумлённых вояк,

На камнях обожжённых

Не печатавших шаг.



Они шли еле-еле,

Спрятав в тряпки носы,

Проклиная метели

И упрямство босых



И загадочных русских.

Сколько можно их бить?

Варвары и недоумки -

Что ещё говорить…



И германская гордость,

И нацистская спесь,

Получая по морде,

Не желали трезветь.



Пол-страны –пепелище,

Пол-страны – за Урал…

Надо брать на «ура».

Где вы, новые тыщи,

Не убогих, не нищих,

Чтоб вступить в толковище?…



Кто потом вас отыщет?





3. Вот и время настало

Не сдаваться врагу.

Мы, конечно, устали

И согнулись в дугу.



Чтоб затем распрямиться,

Жилы плавя рывком,

И своим поклониться –

Тем, что вечность под фрицем…

Это будет потом.



А пока – те же игры:

Старшина да лопата.

Про какие-то «тигры»

Телеграф тренькнул матом,



Мол, ничем не пронять их –

Ни ломом, ни кувалдой.

Штрафники по понятьям

Их прозвали как надо.



Были люди такие,

Одуревшие в сидках.

Но лихие, лихие –

С перебором бандитским



Жизнь чуть что – на кон сходу:

Тем она и прекрасна

(Особистам в угоду )

Там, на танкоопасных.



И в июле калёном

Вновь пошли они лавой,

Своим клином хвалёным

За чужой своей правдой.



Мы же в землю зажались,

У родных деревенек…

Кое-как отдышались

И давай помаленьку



Бить их туши литые.

Быстро ведь научились:

Помогали святые –

Их как раз разрешили.



Офицерам – погоны,

И солдатам – по лычке.

Бей стальные колонны!

Выноси, медсестрички,



С поля боя бедовых!

Эх, девчонки, девчушки,

Наши общие вдовы…

Как вы лезли под пушки,



Женихов отбивая

У войны – тётки жадной…

И взамен получая

Дырки в ватничках ладных.



Отступать – отступали:

Озверел вконец немец.

«Ястребки» выручали –

Не всё ж нам сверху в темя.



Ой вы, соколы, соколы –

Взлёт, посадка – и в пекло…

Всё вы с Богом, всё около –

Ну, и в гости нередко.



Посидеть бы – да к нашим:

Молодняк совсем зелен…

Только ты теперь – павший,

И душа за пределом.



И танкистам досталась

Ничего себе доля:

Впереди распласталось

Их треклятое поле.



За голодную пайку

(Детство, юность - в опале)

Им готовили танки

Пареньки на Урале.



Чтоб железо с железом

Грудью сшиблось до искр,

И горящая бездна

Проглотила, танкист,



Твою жизнь - взамен жизни

Визави, что в прицеле.

Вы орудьями взвизгнуть

Почти разом успели.



И эсэсовский гонор

Потускнел враз от гари…

И листки похоронок

Строевые писали.



А потом – в наступленье:

Всё ж сломался ариец.

Днепр прошли в исступленье

И - на Киев, на Киев!



Наш он - был, и наш – будет!

Русь и Киев едины.

У них разные судьбы,

Но одна сердцевина.



А кругом пепелище,

А кругом - мёртвых танец,

Стариков с детьми - тыщи,

Молодух в соку - тыщи,

Женихов во рву - тыщи …



Кто теперь их помянет?



4. Бабий Яр – не условность.

И святая Хатынь…

Но давайте-ка вспомним,

Что была и Катынь.



За свои ведь подлянки

отвечать надо, милые.

Мы стреляли поляков

Как своих же - в затылок.



Пусть режим репрессивный,

Пусть от крови сдурели.

Пусть такое осилили,

Что навзрыд заревели…



Но мы прошли очищенье,

И той войной дорожим.

Так попросим прощенья -

У своих и чужих.



Сотни тысяч за Прагу,

Будапешт и за Вену -

Разве это не право

Попросить о прощенье?



Нам, которых с распятья

Видеть мир заставляли...

За чужое ведь счастье

Мы века воевали.



Своего – лишь пригоршня,

Всё отдать бы ребёнку!...

Нету участи горше

Получать похоронки.



Эй, французики резвые,

Столпы лёгкой морали!

Что-то вы к сорок первому

Себя быстро списали.



Англичане надменные

Отсиделись на острове.

Дюнкерк - битва отменная,

Роммель - имя серьёзное.



Вы, союзнички бравые,

Пропадая в Арденнах,

Наплевали на славу вы –

Всё равно она бренная.



Наши: «Что, мол – буксуете?

Мол, прогулка не вышла?»

А теперь комплексуют вот,

И историю пишут.



Подзабыли, кто спас вас?

Опять тысячи, тысячи…

Я, конечно, злорадствую –

Довели, «победители».



Только мелко всё это

По сравненью с одним:

Одолев уж пол-света,

Наши шли на Берлин!



Речки – Висла и Одер,

Шаг – и минное поле…

То же всё, та же одурь –

Души рвутся на волю…



Кто теперь их отмолит?



5. Мы отмолим. По-русски.

По-казахски, удмуртски;

На родном белорусском

И далёком тунгусском.



Души тех, кто в Берлине

Погибал за три шага

До Победы Великой

На ступенях рейхстага.





Украинцев помянем –

Разделивших путь русский,

А со свастикой знамя

Не лизавших холуйски.



Господа «западэнцы»,

У вас планы с изъяном:

Прогибались под немцем,

Теперь – новый хозяин?



Пули мечете в штатских,

С пьяных глаз – трын-трава?

Не дай бог вам, ребятки,

Вдруг узнать, что война -



Это апокалипсис.

Это Львов по подвалам.

Это тысячи, тысячи…

И задаром. Задаром.



Но есть в мире управа.

Есть великая правда,

В том, что город блокадный

Не стал символом ада.



В том, что русское семя,

Ослабев, вновь окрепло;

В том, что мы – птица Феникс.

Возродившись из пепла



Будем верить, и помнить,

И искать, и молиться,

Что такое бездонье

Больше не повториться.



А будет жизнь. Будут дети.

Будут радость и грусть.

И всегда на планете

Будет СВЕТЛАЯ РУСЬ.