5 июня, 2017.



Валентин Катасонов
С тех пор как в конце 1960-х гг. был создан Римский клуб, проблемы окружающей среды и глобальных климатических изменений вошли в повестку дня международных форумов, были включены в программы ООН и других международных организаций. Увы, за наигранной озабоченностью политиков глобальными экологическими и климатическими проблемами чаще всего скрываются интересы конкурирующих олигархических кланов. Различные широковещательные программы и проекты ООН и других международных организаций в области охраны окружающей среды и стабилизации климата становятся инструментами продвижения интересов тех или иных промышленных и финансовых групп.
Тема климатических изменений на нашей планете неразрывно связана с вопросами развития современной энергетики, которая начала складываться в эпоху промышленной революции в Англии в конце XVIII - начале XIX вв. Её основа – каменный уголь. Начиная со второй половины XIX века каменный уголь стал дополняться нефтью, а в XX веке важной составляющей энергобалансов многих стран стал также природный газ.
На протяжении последних двух веков очень высокими темпами росла энерговооруженность производства и всех других сфер экономики, включая сферу жилищно-коммунального хозяйства. После Второй мировой войны в дополнение к ископаемым энергоносителям стала использоваться атомная энергия, а также возобновляемые источники (ветровая, солнечная, геотермальная и др.). Несмотря на то, что сегодня имеется большое количество альтернатив углеродной и углеводородной энергетике, ископаемое топливо остаётся основой мирового энергобаланса (на него, по оценкам Международного энергетического агентства, в конце прошлого десятилетия приходилось около 80 процентов всех источников энергии).
Не буду сейчас погружаться в технические детали проблемы. В 90-е годы я работал в проекте Всемирного банка по управлению окружающей средой для России и знакомился со многими интересными видами альтернативных источников энергии. Им не давали зелёный свет, несмотря на их дешевизну и экологичность. О «зелёной энергетике» было много разговоров, но на практике мало что делалось. Со временем мне стало понятно, что красный свет альтернативной энергетике включили лоббисты нефтяного бизнеса. Прежде всего, тех компаний, которые ещё в начале 1970-х годов называли международным нефтяным картелем, или «семью сестрами». Всоставгруппывходили British Petroleum, Exxon, Gulf Oil, Mobil, Royal Dutch Shell, Chevron и Texaco. Как видим, из «семи сестер» пять были приписаны к Соединённым Штатам и находились под прямым или косвенным контролем клана Рокфеллеров.
В начале 70-х годов прошлого столетия группа «семи сестёр» контролировала 85 % мировых запасов нефти. В 1973 году наступил звёздный час «семи сестёр»: хозяевами денег был спровоцирован так называемый энергетический кризис, когда цены на чёрное золото в течение нескольких месяцев выросли в четыре (!) раза. Замечу, что в предыдущее столетие на рынке нефти время от времени возникали некоторые колебания цен, но на больших отрезках времени цены демонстрировали удивительную стабильность. А тут возник настоящий нефтедолларовый дождь, который несказанно обогатил Рокфеллеров и примыкавших к ним иных хозяев нефтяного бизнеса. Последующие четыре с лишним десятилетия были золотым веком нефтепромышленников. То была эпоха нефтедолларового стандарта, когда интересы хозяев нефти и хозяев денег (главных акционеров ФРС США) совпадали, происходило их сращивание и взаимное переплетение.
При этом вывески отдельных «нефтяных сестёр» менялись, а сам нефтяной картель благоразумно ушёл в тень. Он стал прикрываться вывеской ОПЕК, эта организация стала фактически двойником нефтяного картеля. Рокфеллеры напрямую или через чиновников из Вашингтона договаривались о планах и действиях отдельных стран-членов ОПЕК. Главными бенефициарами координированных действий ОПЕК были (и пока ещё остаются) Рокфеллеры – как акционеры американских нефтяных монополий и как главные на сегодняшний день акционеры Федеральной резервной системы США (нефтедоллары, получаемые странами ОПЕК, размещаются на счетах американских банков).
За четыре с лишним десятилетия в мире возникла нефтяная супермонополия во главе с Рокфеллерами, которая потеснила в мировой экономике другие группы интересов, представляющих обрабатывающую промышленность и сферу услуг. Мировая экономика носит название рыночной, а в чисто рыночной экономике, которая не производит, а перераспределяет, действует железный закон сохранения богатства: если у одних оно возрастает, значит, у других оно на такую же величину уменьшается. Высокие цены на энергию, создаваемую на основе углеводородного топлива, неизбежно ослабляют всех, кто находится за пределами нефтяной супермонополии.
Защитной реакций остального бизнеса стала теория «парникового эффекта». Мол, выбросы углекислого газа, создаваемые углеродной и углеводородной энергетикой, повышают его концентрацию в атмосфере Земли и постепенно разогревают её. Некоторые авторы подхватили эту мысль и стали рисовать апокалиптические картины «теплового удара», от которого погибнет всё человечество. Не хочу погружать читателя в детали этой полубредовой идеи. В ней всё шито белыми нитками. Например, авторы почему-то абстрагируются от того факта, что мировой океан поглощал и продолжает поглощать гигантские количества углекислого газа, восстанавливая первоначальный химический баланс атмосферы. Аккуратно обходится стороной и другой факт: выбросы углекислого газа при крупных извержениях вулканов многократно превышают техногенные выбросы. Так, извержение Везувия, изображённое на картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи», было эквивалентно годовому выбросу СО2 всей современной американской экономики – и ничего, никакой «тепловой смерти» человечества не произошло. Тут много можно привести примеров.
Да, имеются реальные угрозы окружающей среде и климату, но они обсуждаются лишь в узких кругах специалистов. Тема таких реальных угроз выходит за рамки данной статьи. Отмечу лишь, что глобальная элита в своей безумной борьбе за мировое господство готова пожертвовать и окружающей средой, и климатом, и миллионами (даже миллиардами) человеческих жизней. Один лишь пример – ведущиеся в США разработки геофизического оружия. Сколько было принято в ООН и других международных организациях деклараций, сколько было подписано конвенций против разработки такого оружия, а оно продолжает создаваться и совершенствоваться! Контролировать его создание крайне сложно. Сложно порой даже доказать факт его использования – внешне всё выглядит как стихийная природная катастрофа.
Зачем же мировой элите нужны надуманные теории и гипотезы типа теории «парникового эффекта»? Они необходимы для того, чтобы создавать в мире атмосферу страха и побеждать в борьбе за передел мира между отдельными группами мировой олигархии. Это своего рода информационно-психологический терроризм.
До поры до времени клан Рокфеллеров достаточно терпимо относился к «климатическим играм», которые велись в ООН и других международных организациях, потому что эти игры не накладывали строгих юридических и финансовых обязательств на нефтяной бизнес. Сколько было конференций и форумов, посвящённых, например, введению мирового налога на выбросы углекислого газа за последние три десятилетия, а его на сегодняшний день так и нет! В некоторых случаях Рокфеллеры даже поддерживали идею «парникового эффекта». Например, в 1990-е годы Россию заполонили западные консультанты и эксперты, которые стали уверять, что российская экономика имеет «низкую энергетическую эффективность» и «избыточные» выбросы парниковых газов. Помню, что «углеродный» аргумент (избыточные выбросы СО2) постоянно исходил от наших западных «партнёров», требовавших закрытия российских предприятий, особенно относящихся к тяжёлой промышленности, где по определению энергоёмкость производства намного выше средней.
Но вот в декабре 2015 года в Париже была проведена международная конференция по вопросам климата. Говорят, что это была крупнейшая в послевоенной истории международная встреча по числу участников и представленных ими стран. Не вдаваясь в детальное описание этого грандиозного форума, скажу, что на нём удалось подписать соглашение по климату. Оно было подписано 194 странами и определяет мировой план действий по сдерживанию глобального потепления. Среди подписантов документа были США и Китай, на долю которых приходится более 40 процентов мировой эмиссии углекислого газа. При этом объём эмиссии в 2015 году составил в ведущих странах мира (млрд. килотонн газа): Китай – 10,6; США – 5,2; Индия – 2,5; Россия – 1,8; Япония – 1,3; Германия – 0,8. Администрация тогдашнего президента США Барака Обамы исходила из того, что Америка будет постепенно переходить в состояние постиндустриального общества, экономика которого будет всё меньше зависеть от ископаемого топлива. При Обаме постоянно говорили о планах перехода к «цифровой экономике», энергетические потребности которой будут обеспечиваться преимущественно за счет альтернативных, воспроизводимых источников («зелёная энергетика»). Согласно договору, США обязались сократить к 2025 году уровень выбросов на 26-28% по сравнению с показателями 10-летней давности.
Планы постиндустриального общества советников Обамы и требования Парижского соглашения по климату идут вразрез с планами нового президента США Дональда Трампа. Он обещал американскому народу восстановление американской промышленности. Он обещал американским нефтепромышленникам расконсервировать находящиеся на территории страны месторождения чёрного золота, которые были «запечатаны» экологическими активистами и политиками. Он обещал вернуть Америке статус мировой нефтяной державы, которая будет обеспечивать потребности в энергии не только американской экономики, но и экономик всех других стран мира, включая китайскую. Ещё в ходе своей предвыборной кампании Трамп настойчиво повторял: став президентом, он потребует немедленного выхода из Парижского соглашения по климату.
После своего прихода в Белый дом Трампу пришлось отказаться от многих предвыборных обещаний или по крайней мере сильно их скорректировать. Под натиском оппонентов он постоянно отступал. Но вот 1 июня, кажется, произошёл первый случай, когда Трамп остановил своё отступление и заявил о твёрдой решимости выполнять обещания. Я имею в виду его обещание выйти из Парижского соглашения по климату.
1 июня 2017 года Трамп заявил, что США выходят из Парижского соглашения ввиду того, что оно перераспределяет национальное богатство Америки в пользу других стран, а его выполнение могло бы привести к потере 2,7 млн рабочих мест к 2025 году. «Мы выходим, но мы начнём переговоры либо о присоединении к этому документу заново (на других условиях), либо будем рассматривать совершенно новую сделку на тех условиях, которые будут выгодны Соединённым Штатам, их предпринимательству, работникам, людям, налогоплательщикам», – заявил президент. «С сегодняшнего дня США прекратят выполнение рекомендательного Парижского соглашения и избавятся от драконовского финансового и экономического бремени, которое оно накладывает на нашу страну. Это включает в себя прекращение внесения определённого вклада государства в Зелёный климатический фонд (ООН), что стоит Соединённым Штатам целое состояние", – указал Трамп.
Трудно сказать, удастся ли Трампу реализовать своё решение. Реакция и в Америке, и в Европе, и в других частях мира была бурной. Преимущественно негативной и даже агрессивной, с угрозами в адрес президента США.
Трудно сказать, чем всё это закончится, но линия нового противостояния – в Америке и в мире – уже образовалась. Надо иметь в виду, что Трамп выразил не только и не столько собственное отношение к Парижскому соглашению. Он выразил позицию закулисного мирового нефтяного картеля (не ОПЕК, а тех, кого раньше называли «семью сёстрами»). Плюс к этому позицию тех промышленных кругов США, которые хотят проводить индустриализацию Америки без оглядки на Парижское соглашение и другие международные обязательства. На их стороне Пентагон и военно-промышленный комплекс США. Им противостоит та часть американского бизнеса, которая делает ставку на цифровую экономику (в первую очередь бизнес Силиконовой долины), поддерживаемую американскими спецслужбами. Что касается банковских кругов Америки, то их отношение к решению Трампа разделилось.
В завершение хочу обратить внимание на тенденции мирового нефтяного рынка. Там установились стабильно низкие цены на чёрное золото. Некоторые рассматривают это как проявление слабости нефтяного бизнеса, не способного, дескать, достичь рекордов, которые устанавливались с октября 1973 года, когда разразился так называемый энергетический кризис. Думаю, что это не совсем так. Истинные хозяева нефти (закулисный нефтяной картель), действуя через ОПЕК, специально играют на понижение. А в конечном счёте на поражение своих противников.
Да, при таких ценах хозяева нефти не могут получать баснословных прибылей. Они могут идти даже на временные финансовые потери – ради того, чтобы ослабить или уничтожить тех, кто представляет другие виды бизнеса и использует в своём бизнесе фантазию под названием «парниковый эффект» и Парижское климатическое соглашение. Конечно, ни одна монополия не вечна. Не вечна и монополия хозяев нефти. Но когда она рухнет, я сказать не берусь.