10 марта, 2017.



Александр Мезяев
6 марта в Международном суде ООН (МС ООН) в Гааге начались слушания по делу «Украина против России». Официальное название дела – «Применение Конвенции о запрещении финансирования терроризма и Международной конвенции о запрещении всех форм расовой дискриминации».
Пока рассматривается вопрос о том, имеет ли данный суд юрисдикцию рассматривать дело вообще, а также вопрос о предварительных мерах защиты, которые могут быть введены до того, когда (и если) суд решит вопрос по существу.
Российскую делегацию возглавляет директор правового департамента МИД России Роман Колодкин – один из самых опытных российских дипломатов-юристов, кандидат юридических наук. Ранее Р. Колодкин был Чрезвычайным и Полномочным Послом России в Нидерландах, членом Комиссии ООН по международному праву. В состав российской делегации входят также Григорий Лукьянцев (заместитель директора департамента гуманитарного сотрудничества и прав человека МИД РФ) и Илья Рогачёв (директор департамента новых вызовов и угроз МИД РФ).
В составе суда – 15 членов, которые представляют пять государств - Постоянных членов СБ ООН, а также Сомали, Японию, Словакию, Марокко, Бразилию, Ямайку, Уганду, Индию, Австралию и Италию. Интересно, что в составе суда оказалось два итальянца, что прямо запрещено Статутом Международного суда ООН. Однако в данном случае нарушения «как бы нет», так как формально второй итальянец – Фаусто Покар – выбран Украиной в качестве «их» судьи, который будет представлять интересы Украины. Важно отметить также, что Россию в данном деле будет представлять не судья Кирилл Геворгян (избранный в состав Международного суда в 2015 году), а бывший судья Леонид Скотников. К. Геворгян взял самоотвод.
Слушания продлятся четыре дня. Два первых дня – первый раунд сторон, когда стороны представляют свои заранее заготовленные аргументы. Два вторых дня – более сложные, хотя юридически более интересные – это ответы на те аргументы, которые прозвучали во время первых двух дней, дискуссия и реакция на представление неожиданных аргументов, которые, как правило, каждая сторона держит про запас и не раскрывает заранее.
6 марта свою позицию представила Украина. Глава делегации заместитель министра иностранных дел О. Зеркал выдвинула следующие требования к России:
1) Россия должна воздерживаться от любых действий, которые могут осложнить дело в целом;
2) Россия должна обеспечить такой контроль на своей границе, чтобы обеспечить предотвращение дальнейших актов терроризма, включая поставки оружия с территории России на территорию Украины;
3) Россия должна предотвращать любое проникновение со своей территории денег, оружия, транспорта, оборудования или персонала для террористов;
4) Россия должна принять все имеющиеся в её распоряжении меры, чтобы те группы, которым она ранее передавала деньги, оружие и т. д., воздерживались от совершения актов терроризма на Украине;
5) Россия должна воздержаться от любых актов расовой дискриминации в отношении лиц, групп или организаций на территории, на которой она осуществляет эффективный контроль, включая Крым;
6) Россия должна прекратить акты политических и культурных репрессий в отношении крымско-татарского народа, включая отмену декрета о запрещении меджлиса крымско-татарского народа;
7) Россия должна прекратить все акты политического и культурного подавления этнических украинцев в Крыму, включая приостановление ограничений на образование на украинском языке…
Выступление Зеркал оказалось чисто пропагандистским. Вероятно, ей не объяснили, что это хотя и международный, но всё-таки СУ и здесь необходимы не политические речи, а правовые аргументы. Вот один из всплесков в её выступлении:«Тысячи невинных украинцев уже стали жертвами смертельных атак, а миллионы живут под нависшей угрозой. Их мирная жизнь уничтожена, их фундаментальные права нарушены постоянным членом Совета Безопасности ООН – Российской Федерацией. Россия нарушает международное право и права человека. Она оккупирует Крым, полностью нарушая права живущих там людей, проводя политику культурной зачистки и тотальной дискриминации».
С аргументами у украинской дамы всё намного хуже. Точнее, они не прозвучали совсем. Зачитав свою агитку, Зеркал передала слово американскому профессору международного права Коху. Однако и тут суд ожидало разочарование. Вместо выдвижения аргументов «международного права» продолжилось словоблудие:«Перед лицом ужасающего террора украинцы вопрошают: кто следующий? Кого собьёт очередная русская ракета после самолёта МН17? Обстреляют ли опять гражданские районы Мариуполя? Когда русские бомбы ударят по зонам, находящимся вдали зоны конфликта?»… Короче, с правом у Коха неблагополучно. Даже когда он неуверенно подходил к некоторым правовым вопросам, его речь звучала как ответ ученика, не выучившего урок достаточно твёрдо: «Когда я говорю о том, что Россия финансирует терроризм, я не хочу сказать, что все члены незаконных вооружённых групп – это террористы или что все страны, которые вмешиваются на стороне какой-либо восставшей группировки, поддерживают терроризм. В газетах пишут, что пророссийские силы воюют с украинской армией, но это неправда, они воюют против гражданского населения!»
К концу дня, наконец, стали понятны стратегия и тактика киевского режима. Точнее, стратегия и тактика его иностранных кураторов.
Стратегия заключается в том, чтобы убедить суд, что он обладает юрисдикцией рассматривать переданную ему ситуацию. Дело в том, что Россия не признаёт юрисдикцию МС ООН автоматически, то есть по самому факту подачи против неё жалобы. Единственным исключением является нарушение Конвенции против расовой дискриминации. Поэтому эта явно чужеродная в украинском конфликте конвенция и стала предметом главного внимания.
Данная стратегия определила и тактику: врать. Врать по максимуму, врать безбожно. Враньём дело в суде не выиграть, но ведь целью этих слушаний является провозглашение Международным судом временных мер защиты. До рассмотрения иска по существу дело может и не дойти, и доказать расовую дискриминацию и финансирование терроризма, конечно, не удастся. Однако пока и решения по временным мерам защиты будет достаточно для пропагандистской победы. Ведь стандарт принятия мер на стадии временных мер защиты – prima facie, то есть «на первый взгляд». Вот тут как раз и надо врать самозабвенно, чтобы зародить у судей хотя бы каплю сомнения: а вдруг хотя бы сотая доля того, о чём твердят представители Украины, правда… Такая тактика уже, кстати, была апробирована во время слушаний пол делу «Грузия против России». Тогда суд, наслушавшись вранья представителей грузинских властей, предписал временные меры защиты. Сделал он это максимально мягко, предписав их обеим сторонам. Однако даже этот факт обоюдности временных мер был оскорбителен для России, учитывая реальные обстоятельства дела! В последующем суд отказался рассматривать иск Грузии по существу, но пропагандистскую победу Грузия тогда хоть недолго, но праздновала.
7 марта в суде выступала российская сторона. Глава российской юридической делегации Р. Колодкин обратил внимание на вольную интерпретацию украинской стороной исторических фактов, определивших развитие кризиса. Он представилреальные факты, в том числе ярко показал обстоятельства государственного переворота 2014 года, его причины и последствия, мягко переходя от фактов к вопросам права.
Г. Лукьянцев представил детальный анализ Конвенции против финансирования терроризма и показал несостоятельность её применения в данном деле. Главной оплошностью украинцев стало то, что они невнимательно прочитали конвенцию, прежде чем ссылаться на неё. Точнее, они понадеялись на американцев, нанятых за немалые деньги защищать Украину (вернее – нападать на Россию). Однако с американскими юристами всё далеко не так благополучно, как в кино. Мало кто знает, например, что более 80 % дел в судах США решаются не при помощи блестящих расследований и не менее блистательных речей адвокатов, а при помощи примитивной… сделки с правосудием. Такое положение дел в реальности привело к вырождению системы американского правосудия. Не случайно американские юристы не смогли продемонстрировать ничего серьёзного в международных трибуналах. Именно поэтому в Международном трибунале по бывшей Югославии, наводнённом американскими юристами, судьям пришлось срочно изменять правила процедуры и вводить нормы о сделке с правосудием! Без такой «сделки» американские юристы просто не могут работать!!! И вот очередное подтверждение американского юридического профессионализма: американские кураторы Украины просто недоглядели, что Конвенция против финансирования терроризма относится к физическим лицам и государства по ней «привлечь» к ответственности нельзя!
У Международного суда ООН нет временных ограничений на рассмотрение исков. Решение по иску Украины будет принято тогда, когда судьи смогут достичь как юридического, так и политического компромисса – компромисса единогласного либо компромисса большинства…